— Это голос Лита! Должно быть, с ним что-то случилось, — Квилла трижды проверила реактор маны.

Множество красных огоньков сигнализировало о том, что устройство перестало работать, а отсутствие всех тех жужжащих звуков, которые раньше наполняли воздух, подтверждало успех ее стратегии.

Однако вместо того, чтобы уменьшиться, гул земли стал еще сильнее, чем раньше.

Проклиная свое невезение, она побежала в сторону комнаты, где происходил бой, несмотря на то, что страх перед операционным столом и синим монстром, который хотел украсть ее жизнь, все еще ярко горел в ее сознании.

— Подожди, я не думаю, что тебе стоит идти. Ты не сможешь ему помочь! — Морок побежал за Квиллой, пытаясь остановить ее. Он представлял, как много Лит работал над тем, чтобы скрыть свою настоящую сущность, и знал, что оди — не тот враг, которого можно недооценивать.

Вдобавок ко всему, хотя он и не мог видеть серебряный и черный столб своими человеческими глазами, он чувствовал огромную силу. Такой маленький человек, как Квилла, мог быть испепелен, просто подойдя слишком близко к такой силе природы.

Он схватил Квиллу за плечо, заставляя ее остановиться. Она последовала учению отца, использовала движение рейнджера, чтобы добавить его импульс к своему собственному и ударить его по яйцам со всей силой, которая у нее была.

Квилла устала от его бессмыслицы. Она не собиралась тратить ни минуты, слушая Морока, пока могла действительно чем-то помочь своей семье. Если Лит и Флория проиграют битву, она все равно умрет.

Квилла предпочитала провести свои последние минуты с теми, кого любила, а не с надоедливым придурком. Морок вскрикнул, схватившись за промежность, и повалился на бок. Зверь или нет, зачарованная защита или нет, требуется некоторое время, чтобы прийти в себя.

Когда Квилла открыла металлическую дверь, она не могла поверить собственным глазам. Флория все еще была там, сидела на земле и нараспев произносила одно заклинание за другим, несмотря на слезы, текущие из ее глаз.

Комната казалась вырванной из кошмара, наполненная глазами всех форм и размеров, уставившимися на бой, в то время как нечеловеческие крики, доносящиеся из ее стен, наполняли воздух. В центре этого кто-то, похожий на оди, которого Квилла знала, но который не был им, сражался насмерть с чудовищным существом.

Флория плакала не потому, что боялась смерти, и не потому, что не понимала, что только что произошло. Она плакала потому, что существо, стоящее перед ней, каким-то образом было именно таким, каким она всегда представляла себе Лита.

Она всегда знала, что он полон боли и страдания, которые обычно скрывает от остального мира, и что она лишь время от времени ловит на себе его взгляд. Теперь же все это предстало перед ней в буре когтей, рычания и ярости.

Это было самое нечеловеческое и в то же время человеческое существо, которое она когда-либо видела. Она плакала, потому что окружающая их тьма резонировала с этой болью, позволяя Флории разделить его горе и пролить те слезы, которые Лит уже не мог.

После первой молнии Ризо не успел сплести другую, ибо Лит бросился к нему в шквале Пламени Происхождения и кулаков. Первый удар был достаточно сильным, чтобы поднять Ризо с земли и отправить его биться о заднюю стену.

Его некогда ценный доспех Великой крепости теперь был глубоко погнут и нес на себе отпечаток кулака Лита.

Слияние земли и света позволило Ризо остаться в сознании, но удар вывел их обоих за пределы массива Божьей воли, заставив его отменить старую магическую формацию и создать новую.

Этой доли секунды хватило, чтобы Лит ударил по лицу оди так сильно и так много раз, что почти оторвал Ризо голову. Один из его глаз опух и закрылся, многие зубы теперь лежали на полу, а из носа, сломанного во многих местах, обильно текла кровь.

Ризо не бездействовал. Он был мастером фехтования, и его клинок все еще был в идеальном состоянии. Вечный клинок был вершиной оружия оди. Он колол, резал, отклонял оружие Лита при каждой его атаке, но монстру было все равно.

Серебристая броня, покрывающая его изогнутую чешую, отражала большинство ударов, и каждая рана начинала затягиваться сразу после появления. Лит использовал слияние тьмы, но не отсутствие боли позволяло ему сражаться так неистово.

Это была безудержная ярость из-за того, что он в очередной раз потерял дорогого ему человека.

«Солус больше нет. Я больше не услышу ее смеха или плача. Она не будет со мной в следующий раз, когда я буду счастлив или печален. Она не будет ругать меня, когда я сделаю что-то глупое или бесчувственное. Я снова остался один, и во всем виноват ты! Ты забрал ее у меня!» — подумал Лит, пока его руки разворачивали орихалк теперь уже мертвой брони Великой крепости в клочья, приближая его всего на несколько сантиметров к бьющемуся сердцу ненавистного врага.

До этого момента Ризо был полностью сосредоточен на защите своей головы, но порезы и синяки наносились на его обнаженную плоть, заставляя его опустить клинок.

[Ты должен покончить с ним быстро! — сказала Гууна в его голове. — Твоя драгоценная сука уничтожила машину по обмену телами, и реактор маны перестал работать. Как только запасенная мана иссякнет, ты не продержишься и секунды!]

Ризо не хотел соглашаться с ней, однако отрицать правду было бессмысленно, поэтому он использовал первую магию и зеленый массив, чтобы окружить себя белым пламенем, заставив монстра отступить и дав себе время, необходимое для исцеления ран.

***

Первым, что увидела Солус, очнувшись от окутавшей ее темноты, было роскошное море зелени. Мягкая трава щекотала ей ноги, а легкий ветерок заставлял ее светло-бронзовые волосы танцевать в воздухе.

Она понятия не имела, где находится, но чувствовала себя умиротворенной. Все ее боли и заботы казались чем-то далеким в прошлом. Единственное, чего ей хотелось, — это лечь на траву и уставиться в синее небо над головой.

— Я умерла? — спросила она, пока воспоминания о недавних событиях заставили ее вынырнуть из задумчивости. — Это совсем не похоже на то, что я видела в воспоминаниях Лита, и... клянусь создателем, моя кожа розовая. Я человек! Я действительно человек!

Она попыталась наколдовать ледяное зеркало, чтобы посмотреть на собственное лицо, но ничего не вышло. Она не чувствовала своей маны, и ни одно из ее мистических чувств, казалось, не работало. Что еще хуже, единственными мыслями, которые она могла слышать, были ее собственные.

— О боже, прошло столько времени с тех пор, как я в последний раз принимала гостей. Позволь мне надеть что-нибудь, с чем ты будешь знакома, — заговорил бесплотный голос внутри головы Солус, заставив ту вскрикнуть от удивления.

Земля поднималась, крутилась, переворачивалась, пока комок грязи перед Солус не стал похож на Элину до мельчайших деталей. Единственное отличие — ее волосы были шести цветов элементов, а не светло-коричневыми с оттенками красного.