П.П.: «Орарио-пиада» была заменена на «Орариада» здесь и в предыдущих главах. Понял, что первый вариант звучит совсем не очень.

* * *

Глава №4 — Послесвечение рыцаря

«Героя» больше нет.

Последнее из трёх великих заданий для авантюристов, миссия по уничтожению «Чёрного Дракона», провалилось. Герои, которые внушали страх, восхищение и надежду, были безжалостно повержены и поглощены мраком.

Я не мог в это поверить. Не хотел смириться с этой утратой. Мой разум, подобно миру, погрузился в отчаяние, сокрушённый этим ударом.

Если того сияния было недостаточно, если те чемпионы не смогли достичь цели, то кто же сможет противостоять концу? Нет света ярче их, нет пути завоевания более совершенного, чем их. Я знаю это, потому что был сформирован, направлялся и побежден ими бесчисленное количество раз.

Нижний мир обречён.

Даже боги, которые обычно хранят молчание и погружены в свои мысли, объявляли это своим видом.

— И всё же…

— Теперь наша эра.

Юный герой из племени маленьких полуросликов заявил об этом с уверенностью.

— Мне не нужен конец. Я ещё не видела всего, что может предложить этот мир.

Дерзкая принцесса высших эльфов провозгласила свою позицию.

— Моя кровь кипит! Пусть начнётся следующая великая битва!

Гном, всегда готовый прийти на помощь, рассмеялся, как истинный сын земли.

— Мы сожрём ваше пламя!

Кабан, лучше всех знакомый с грязью поля боя, яростно зарычал.

— Идите, птенцы!

Произнес некогда непобедимый воин, который превратился в скорбную однорукую фигуру.

Сражённый «Чёрным Драконом», он, почти исчерпав свои силы, впал в отчаяние. Всё, что у него оставалось, — это надежда на встречу с «новым поколением».

— Отдай мне свою жизнь, герой Максим. — Ради нас. Ради грядущей эры.

Я, истекая кровью и издавая крик, вонзил свой меч в землю, прощаясь с теми, кто был здесь раньше.

«Героя» больше нет, но новый «герой» уже издал свой первый крик жизни.

В этом и заключается суть героической легенды: когда один герой уходит, другой занимает его место.

Воля не ослабевает, пламя передается.

Это бесконечное путешествие, начатое героями с древних времён.

Внезапный удар грома прогремел далеко за пределами небес, словно предвещая новый этап.

Теперь наша очередь.

С уроками, которые столь многие герои оставили нам, окрашенными в кровь, мы встретим свой конец.

«Герой» мог исчезнуть, но «легенда о героях» не исчезнет.

Пока есть те, кто наследует их наследие, пока учения не будут забыты, те, кто идет по их следам, будут продолжать свой путь.

— Я стану «мастером».

После того как бывшая «Морская крепость» стала «Академией», я, ведомый своим главным богом, перестал быть бунтарем и обрёл своё предназначение.

— Я хочу, чтобы мастерство тех героев, их сияние… это «Послесвечение» было передано как можно большему числу людей.

Блеск, исходящий как от воинов, так и от ведьм, стал символом нашего времени — незабываемое сияние той морской битвы.

— Я могу сражаться только ради своей богини, — признался я кабану, когда мы были наедине. Его потускневшие глаза выдали смущенный ответ.

— Наставление предоставляю тебе, Леон.

— Хах, какой эгоист.

Этот человек, который испытал на себе влияние воинов, также был в поиске своего пути. Его самоотверженность была именно тем, что позволяло ему двигаться только по пути мастерства.

Я рассмеялся и пообещал новую схватку.

— Ты мастер? Какой странный мир! — воскликнул он.

— Я впечатлён наставлениями бога Бальдера.

— Как и следовало ожидать от бога света, не так ли? Насколько же он отличается от нашего главного бога.

Во время моих путешествий по нижнему миру я встретил множество учеников. Не прекращая свои тренировки, я всегда был открыт для новых знаний и совершенствовался как инструктор. Я уважал каждого, направляя в город-лабиринт только тех, кто действительно хотел туда попасть. Благодаря этому, я стал свидетелем появления множества многообещающих авантюристов и могущественных магов, которые впоследствии присоединились к легендарным героям.

Однако... никому из них удавалось овладеть «Послесвечением». Казалось, невозможно повторить подвиги этих невероятно сильных героев. В своей борьбе с концом я опасался, что наследие может угаснуть в моих руках.

Именно в тот момент мир нашел тебя. Увидел, как ты поднимаешься по лестнице героизма с такой скоростью, с которой не могли сравниться даже боги Зевс и Гера.

«После исчезновения героя, в конце легенды, я нашёл тебя».

***

— О-о-о-о! Наконец-то, после стольких ожиданий, связь установлена! — в момент наивысшего ликования голос комментатора Ибриса прогремел особенно громко.

Все в Орарио и в «Школьном округе» обратили свои взгляды к небу. В пустоте возникло огромное «Зеркало Богов», в котором отражался рыцарь, стоящий перед юношей.

— Вот они!

— Это «Белый Кролик» и «Первозданный Рыцарь»! Как мы и ожидали!

— Если бы это были не они, всё было бы напрасно.

— Но этот мальчишка, почему на нём форма «Школьного округа»?..

— Пф, какая разница! Это просто маскировка!

— Ничего не понимаю, но если это маскировка, то всё в порядке.

— Эй, важнее… то место…

— Ах да. Это же «Граница севера», разве нет?

— Не может быть! Это знаменитая «Драконья долина»? Невероятно, никогда её не видел!

Хотя ещё ничего не началось, Колизей Амфитеатр уже вибрировал от переполняющего возбуждения.

Некоторые зрители, увидев образы Белла и Леона, улыбались и выкрикивали приветствия. Другие, напротив, хмурились, сбитые с толку их одеждой или позами. Реакция была такой же разнообразной, как и сама публика.

— Наконец-то кристалл координат Асфи заработал! Теперь мы можем вести трансляцию без каких-либо проблем.

— Когда они слишком далеко, нам приходится прикладывать больше усилий! Но если мы знаем координаты, затраты минимальны и эффективны! И мы совсем не хотим беспокоить дракона «Долины»!

— Спасибо за объяснение, Ганеша. Но тебе не обязательно объяснять всё детям, и, пожалуйста, давай потише.

— Ой, простите. Ганеша-а-а-а-а!

В комментаторской кабине Гермес и Ганеша разыграли небольшую комедийную сценку.

Пока бог-слон с громкими жестами описывал происходящее, Гермес, прикрыв ухо пальцем, не мог сдержать озорной улыбки. Затем он поднялся, поставил ногу на стол, взял магический микрофон и, усилив голос, обратился к присутствующим:

— Благодарю за терпение, господа! Мы подошли к финальному поединку! Как вы можете видеть, Божественный Совет Денатус выбрал для этого события край света — окрестности «Драконьей долины»!

Это название мгновенно распространилось среди зрителей, и на мгновение в колизее воцарилась полная тишина. Однако, словно по заранее отрепетированному сценарию, бог продолжил:

— Здесь первоклассные авантюристы смогут продемонстрировать всю свою силу без каких-либо ограничений! Никаких правил, сдерживающих их могущество! Давайте вместе станем свидетелями этого грандиозного противостояния — битвы без правил, чистого поединка!

Амфитеатр вновь содрогнулся от бурных аплодисментов зрителей. Крики, почти такие же громкие, как во время войны фракций, разнеслись по всему городу.

— Господин Белл — последний представитель? Нам никто об этом не говорил!

— Ну, честно говоря, я подозревал это, раз мы его не видели…

— Всё будет хорошо, господин Белл?

— Значит, оружие, приготовленное Леди Гестией, было для этого…

Лили, Микото, Харухиме и Вельф, сидя в среднем ряду трибун, с удивлением и тревогой обсуждали происходящее. Однако Вельф, взглянув на товарищей, улыбнулся.

— В конце концов, — сказал он, повысив голос, — давайте поддержим его! Мне безразличен результат этого фестиваля, но он — наш капитан.

Группа обменялась взглядами и кивнула в унисон. Голоса их были достаточно громкими, чтобы перекрыть шум, когда они обратились к «Зеркалу Богов».

— Господин Белл! После этого будет взбучка, так что скорее выигрывай и возвращайся!

— Сохраняй спокойствие! Твой противник не показывает слабостей!

— П-постарайся изо всех сил! Господин Белл!

— Не проиграйте, Белл-доно!

Возгласы Семьи Гестии добавили накала моменту, пока авантюристы, боги и граждане наблюдали за происходящим, не упуская ни секунды.

В это напряжённое время комментатор Ибрис взял слово:

— Дорогие друзья, финальное противостояние «Орариады», которое держалось в тайне даже от нас, — это не что иное, как поединок! Сильнейший мастер «Академии», Леон Вендерберг, сразится с главным бузотёром Орарио, Беллом Кранелом!

В этот момент не было места для сомнений или пессимизма. Город героев с жаром устремлялся к северным границам, словно в поисках новых приключений.

— Сражаться? Профессор Леон и Белл здесь? — с явным замешательством спросила Нина, пытаясь осмыслить происходящее.

Белл испытывал ту же неопределённость, стоя перед Леоном. Зачем им нужно сражаться? В чём был смысл?

Несмотря на сомнения, что-то внутри него принимало эту идею.

«Я хочу отправиться с тобой в приключение, Белл. Позволь мне увидеть величие твоего духа».

Его слова намекали на то, что он уже давно желал сразиться с Беллом, чтобы узнать его истинную силу. Возможно, профессор с нетерпением ждал этого момента, когда сможет оставить свою роль «учителя» и стать, хотя бы на короткое время, простым «рыцарем».

— Полагаю, у меня тоже есть обязательства. Но в этой ситуации и студенты, и боги позволят мне взять в руки оружие.

—!

— Повторяю, Белл. Это «дуэль».

Эти слова словно эхом отдались в его голове. Понимая сказанное, он не мог отказаться.

«Однако есть часть меня, которая хочет сразиться с Мастером Леоном».

Он уже давно ощущал его силу, такую же недосягаемую, как и сила Господина Оттара. Даже будучи первоклассным авантюристом, он всё ещё был вне его досягаемости. Но это желание бросить вызов росло всё больше, пока шло их совместное приключение.

— Я не могу сбежать, верно?

— Нет.

— И не могу отказаться?

— Правильно.

— Тогда могу я бросить вам вызов?

— Конечно.

Короткий обмен словами, за которым последовали едва заметные улыбки.

Белл понял, что настало время перестать задаваться вопросом, почему он так стремится к бою. Пришло время следовать зову своего сердца и достичь поставленных целей. Он вытащил «Кинжал Гестии», а Леон молча занял боевую позицию. Бросив последний извиняющийся взгляд на Нину, Белл решительно бросился вперед.

— Ха-а-а-а! — воскликнул он, и звон столкнувшихся меча и кинжала возвестил о начале эпической битвы.

***

В своей первой атаке я потерпел поражение. Физическая сила расы гномов, уже знакомая мне, сотрясла меня вместе с кинжалом. Мои глаза широко распахнулись, а потовые железы мгновенно активировались. Я осознал разницу в наших способностях. Однако это было ожидаемо с самого начала. Это испытание для моего будущего. Иначе я бы не рискнул встретиться лицом к лицу с противником 7-го уровня и вступить в бой.

Не в силах противостоять мощи огромного двуручного меча, я был отброшен или, скорее, скользнул над головой Мастера Леона под острым углом. Мне некуда было бежать, и мои движения в воздухе были скованы. На эшафоте, где не было строительных лесов, я поднял руку, не проявляя ни малейшей спешки.

— «Огненная стрела»!

В мгновение ока я выпустил залп огня и молнии. Шквал из десяти выстрелов обрушился на Профессора Леона. Однако лицо Профессора не дрогнуло перед лицом алого ливня молний, заряженных огромной магической силой. Громкий звук «сокрушительного удара» разнесся в воздухе. И этим ударом все молнии были разбиты на тысячу осколков.

— …!

— Фронтальная атака для отвлечения внимания, а затем ливень магии из слепой зоны. Хорошая неожиданная тактика. Кто тебя ей научил?

— Мой мастер, безжалостный и жестокий эльф, но красивый, как женщина... Тот самый, который применял её на мне.

— Хедин. Я понял.

Я воспользовался рассеянными искрами, чтобы скрыть свой силуэт во время приземления. Увеличив расстояние между нами, я принял низкую стойку, словно поджидающий зверь. Леон, напротив, медленно повернулся ко мне и слегка улыбнулся. В ходе единственного обмена ударами — кинжалом и магией — я осознал, насколько велика разница в нашей силе. И всё же я ответил на его улыбку, хоть и вынужденно, с потом, стекающим по моей щеке.

Я знаю это чувство. Без сомнения, 7-й уровень. Та же самая недосягаемая вершина, что и у Оттара. Даже перед лицом этой непреодолимой стены нелогичности и абсурда я не позволил улыбке сойти с моего лица. Если бы я это сделал, мне оставалось бы только жалко дрожать от страха. Оставив парализованную Нину позади, профессор Леон и я снова вступили в схватку.

***

— Что это за «магия» такая?! Дешёвый трюк! — воскликнула Алиса, куратор и представитель студенчества в «Божественное Зеркало».

На поле боя, которое отражалось в зеркале, меч сталкивался с молниями и пламенем. Поединок, который, как ожидалось, должен был завершиться быстро под неумолимым натиском меча Леона, затягивался из-за мгновенной магии, не требующей напева. Белл, используя возможность применять магию без напева, что привело бы в ярость любого другого мага, демонстрировал всю свою силу.

Студенты, включая Алису, не могли сдержать своего возмущения:

— Но профессор Леон гораздо сильнее!

— Профессор Леон — наш лучший профессор!

— Вперёд, профессор Леон!

На арене кампуса, разительно отличающейся от Колизея Орарио, не смолкали овации. Студенты, воодушевлённые и преисполненные восхищения, выражали полную уверенность в Леоне Вендерберге, самом сильном преподавателе школы. Бой проходил без каких-либо правил и ограничений, и победа Леона казалась неизбежной. Никто на арене не верил, что он может потерпеть поражение.

— Но Белл Кранел действительно настойчив. Он всего лишь пятого уровня, и всё равно продолжает сражаться!

— Он обменялся множеством ударов с Профессором Леоном! Возможно, рекорд самого быстрого кролика в мире — не миф, но он всё равно остаётся нарушителем.

Хотя сначала студенты презирали его, они начали признавать усилия и мастерство Белла в противостоянии Леону. То, что Белл смог продержаться дольше трёх секунд — невероятный подвиг. Пока Леон защищался только мечом, Белл не скупился на использование магии и атак кинжалом, заслуженно получая некоторое признание, хоть и неохотное.

— Хм-м-м… Хм-м-м…

— Миса, что случилось? Обычно ты витаешь в облаках, почему у тебя такое серьезное лицо?

— Возможно, это из-за его формы, но… Мне кажется, я уже видела его раньше. Возможно, когда мы с Ниной ходили покупать картофельные шарики…

— Иглин, придумай что-нибудь!

— Что я могу сказать? Я понятия не имею!

— Доверься мне! Миса, этот Белл Кранел похож на Рапи, нашего товарища из «Третьего отряда», но на самом деле он полностью…

— Замолчи, замолчи, замолчи-и-и-и!

Иглин, покрывшись холодным потом, прервал катастрофическое замечание Крис прежде, чем она всё испортила. Вспышка гнома привлекла холодные взгляды студентов, в то время как Реки, темная эльфийка из того же отряда, оставалась совершенно равнодушной к ситуации.

— Черт побери! Кого мне поддержать?

Иглин почесал затылок обеими руками и снова посмотрел в зеркало.

На арене сражались профессор Леон, которого он глубоко уважал, и Белл… или, вернее, Рапи, личность которого они теперь знали.

— Нет, это должен быть профессор Леон! Я должен его поддержать! Но…

Реки, сохраняя спокойствие на лице, постоянно поправляла маску. Крис же нервно оглядывалась по сторонам. Внутренний конфликт Иглина в полной мере отражал смятение, царившее в сердцах членов «Третьего отряда».

И тут...

— Нина? — прозвучало имя их товарища, и студенты в изумлении переглянулись.

Они посмотрели в зеркало и с недоумением увидели, что происходит:

— Почему Нина использует магию лечения на Белле Кранеле?!

Лучшая ученица кампуса накладывала лечебное заклинание на авантюриста из Орарио.

***

— Простите! Я так сильно извиняюсь, профессор Леон! — донеслось до моих ушей, когда я пошатнулся, почти упав на колени.

Это извинение сопровождалось белым и тёплым светом, который окутал моё тело, восстанавливая силы. Хотя и ненадолго, техника лечения в движении, которую я упорно тренировал под руководством Лили и Рю, приятно меня удивила.

— Но всё равно, я не могла смотреть, как Белл страдает! — вырвалось из уст Нины, и я почувствовал себя неловко.

Профессор Леон, стоя без единой царапины, на мгновение опустил свой огромный меч и посмотрел на Нину золотистыми глазами, не выражая никакого укора.

— Я понимаю, что это поединок один на один, но… Я ничего не могу с этим поделать! — произнесла она с решимостью в голосе.

— Ничего страшного. На самом деле, Нина, я попросил тебя сопровождать меня именно по этой причине.

— Э?!

— Честно говоря, это не в моих интересах. Без твоей помощи было бы абсурдно, чтобы 7-й уровень сражался один на один с 5-м.

Профессор Леон с легкой улыбкой кивнул Нине, признавая её стремление действовать по собственной воле.

— Белл, возможно, для тебя это унизительно, но…

— Нет, всё в порядке. Принять помощь может быть и не очень изящно, но я привык.

— Понятно. Тогда атакуй изо всех сил вместе с Ниной.

— Да!

Физически истощённый, я почувствовал прилив сил и с жаждой битвы бросился в атаку.

Нина, освобождённая от чувства вины, казалось, приняла решение. Она расставила ноги на ширине плеч и полностью сосредоточилась на контроле своей магии, напевая заклинание:

— «Колеблющееся Священное Кольцо, белое дыхание. Цветы поют на чистом холме... — Магия Крис».

Нина накладывала магию лечения на точки, через которые я проходил, стараясь не мешать моим действиям. Благодаря этому моя выносливость значительно возросла, позволяя мне преодолеть пределы своих возможностей.

Теперь оставалось только понять, сколько умственной энергии я смогу сохранить для использования «Огненной стрелы». Как только я подумал об этом, моя энергия, которая была на грани истощения, начала восстанавливаться. Удивлённый, я обернулся и увидел Нину, с усилием улыбающуюся мне.

— Лечащая магия Нины способна также передавать часть её ментальной энергии цели, — объяснил Профессор Леон, проходя мимо меня, пока наши мечи скрещивались, высекая искры.

Этот акт преданности Нины тронул моё сердце. В то же время я осознал, насколько многогранна её личность. Она была не только талантливым целителем, но и ценным саппортом. Без сомнения, работая вместе с Харухиме, лучшим магическим духом, она могла бы принести огромную пользу Семье Гестии. Представляя это будущее, я ощутил прилив сил.

«Если мы одержим победу на Играх Орариады, Нина без труда сможет присоединиться к нам».

Теперь у меня появилась ещё одна причина, чтобы победить. Я сосредоточился на Профессоре Леоне и ринулся в бой с удвоенной энергией.

Вдохновленный целительной силой Нины, я перешел к непрерывному стилю боя, в котором стремительные атаки сменяются молниеносными отступлениями. В одно мгновение я оказывался перед противником, а в следующее — уже на его фланге, за спиной или даже над головой. Каждый мой удар, словно лавина, сметал землю под ногами, пока я создавал вокруг него смертоносный барьер.

Впервые я заметил, как глаза Профессора Леона слегка расширились от удивления.

— Чёрт!

Хотя я и касался его защиты, он без усилий отбросил меня прочь. Всё моё тело дрожало от его удара, когда я приземлился позади него, но исцеляющий свет Нины уже ждал меня там. Рыцарь, пристально наблюдавший за мной, расслабил позу и убрал длинный меч в ножны за спиной.

— Белл, ты гораздо сильнее, когда сражаешься вместе с кем-то, чем в одиночку.

— Э?

— Твоя смелость превращается в свет и вдохновляет окружающих. Это качество бесценно в борьбе с «Концом». Без преувеличения, я считаю его благородным.

Пока я пытался осознать смысл его слов, профессор Леон вонзил ножны своего меча в землю и продолжил:

— Поэтому я хочу ещё больше раскрыть твой потенциал.

Смущённый, я заметил, что он убрал оружие, и приготовился к тому, что должно было произойти. С невозмутимым спокойствием он начал напевать:

— «Буйствуй, грохочущая молния. Восстань, лев двенадцати престолов».

Перед моими недоверчивыми глазами в его руке начало концентрироваться сияние.

— «Пламя Круга».

С ослепительным блеском поток магической энергии собрался в его левой руке, принимая форму меча из золотого света.

«Магия зачарования?.. Нет, это магия, способная создавать оружие из чистой магической энергии».

Мои опасения усиливались, и я заметил одну необычную вещь.

Хотя меч света в руках Профессора Леона выглядел внушительно, он не вызывал того ощущения «решающего удара», которое обычно ассоциируется с использованием магии. На самом деле, длинный меч, который он применял ранее, имел больший радиус действия и создавал большее давление.

Вспомнив свою недавнюю тренировку с Айз, я кое-что понял:

— Он сильнее, когда атакует.

Я решил действовать, пока не потерял инициативу. Не обращая внимания на отчаянный голос Нины, доносившийся издалека:

— Нет, Белл! Магия Профессора Леона!..

Мгновенно в моей руке появился меч, который оказался более управляемым, чем огромный двуручный клинок. Однако моё оружие превосходило его в маневренности. Я быстро вытащил длинный кинжал «Хакугэн», который держал про запас, и ударил в бок светящегося лезвия, слегка отклонив мощный удар меча.

Лёгкость оружия несколько сбила меня с толку, но я использовал её, чтобы сократить дистанцию и высвободить заряд, накопленный за две секунды. Мой кинжал окутал белый свет, и я, ведомый «Аргонавтом», обрушил его на светящийся меч противника.

— Ха-а-а-а!

Сокрушительный удар, окутанный частицами белого света. Хотя это была лишь доля секунды, кинжал обрёл невероятную силу и впервые пробил защиту Мастера Леона. Лезвие света разлетелось вдребезги, словно лопнувшее стекло.

В ответ на мгновенный выброс силы, не уступающий даже физической силе 7-го уровня, Мастер Леон спокойно, без спешки, заявил:

— Невероятно. Теперь следует второе испытание.

— Э?

Я попытался обрадоваться, но в следующий миг частицы света быстро собрались в его руках, превращаясь в два парных меча света.

— Что?!

Профессор Леон стремительно приблизился ко мне, начав неумолимую атаку, не оставляя мне времени на реакцию.

— Гу-у-у-ух?!

— Ты успешно прошёл «первое испытание — Персил». Теперь тебя ждёт «второе испытание — Гэвел».

Я резко отступил назад, и противник тотчас же начал наступление. Я ловко уклонялся от его стремительных атак и сразу же отвечал на них.

«От огромного двуручного меча к одноручному, а затем к парному владению двумя мечами?! Три стиля боя в этой короткой схватке! Невероятно!»

Обладая навыками, напоминающими универсальный стиль Микото, он был поистине страшен. Даже когда он использовал парные мечи, его давление и свирепость не уменьшались. Он овладел всеми этими стилями боя в совершенстве!

— А-а-а-а-а!

Я ускорился до предела, готовясь к следующему удару. Его движения, словно зеркало, отражали мои удары, создавая бурю атак, которые танцевали в яростном бою, словно юла, вращаясь снова и снова.

«Что именно представляет собой «магия» Профессора Леона? Не является ли это просто «магией вооружения»? Возможно, у неё есть двойной эффект, создающий отдельные виды оружия? Но… с недавнего времени его скорость значительно увеличилась!»

Я не мог постичь истинную природу магии Профессора Леона, и это вызывало у меня тревогу и страх. Однако в разгар этого стремительного боя было не время для догадок и размышлений. Я едва мог сосредоточиться на том, чтобы избежать поражения.

Золотое сияние освещало линии ударов. Магическое оружие — «Кинжал Богини» и «Хакугэн» — загрохотало, наполняя воздух энергией. Давление его присутствия было настолько сильным, что я ощутил, как мое дыхание остановилось. Через мгновение его правый кинжал был направлен прямо мне в грудь. Я понял, что проиграл бы, если бы не сопротивлялся. Несмотря на риск навредить себе, я выпустил луч пламени из острия «Кинжала Богини», целясь в землю.

— «Огненная стрела»!

Взрыв отбросил нас обоих в воздух. Хотя я получил ожоги и временно оглох, мне удалось избежать смертельной раны, ограничившись лишь поверхностным порезом на боку. В отличие от меня, профессор Леон легко приземлился, не получив ни единого повреждения.

Стремясь выиграть время для восстановления, я начал стрелять магией во все стороны.

— А-а-а-а-а!

Двадцать выстрелов подряд — все они были легко отклонены. Я знал это, но продолжал стрелять, чтобы выиграть время. Однако вместо того, чтобы уклоняться от моих атак, профессор Леон решил встретить их лицом к лицу. Своими «парными мечами света» он уничтожил каждый мой выстрел. Восстановив баланс, я направил больше пламени и молний в противника. У меня не было другого выхода. Я должен был противостоять профессору Леону, чтобы получить ответы на свои вопросы. После семидесяти семи последовательных выстрелов его мечи, наконец, не выдержав, разбились.

— Ты успешно прошёл «второе испытание — Гэвел». Теперь я перейду к «третьему испытанию — Далбазар».

—!

И снова повторилась та же сцена. Профессор Леон, словно поглощая свет, собрал его частицы, и из них появился огромный боевой топор, окутанный золотистым сиянием.

Мои глаза расширились от изумления, я не мог сдержать восторг.

— Белл! Магия Профессора Леона — это не «магия вооружения», а «магия усиления»! Каждый раз, когда одно из его одиннадцати светящихся орудий разрушается, его характеристики становятся всё сильнее!

— Что?!

Голос Нины наконец донёсся до меня, и я не мог поверить в это. С тех пор как я уничтожил его первый меч, я ощущал, как мне приходится двигаться всё быстрее, но теперь я знал, что это не просто иллюзия, а неотъемлемая часть его магии.

— Он становится сильнее… во время боя?..

Это было похоже на сказку — историю о героях, которые, несмотря на все испытания, одерживают победу. Профессор Леон, словно неукротимый рыцарь, смело шел вперед, встречая вызовы судьбы.

— Моя магия, «Цикл Двенадцати Мечей», как известно, не очень эффективна. Чтобы достичь максимальной силы, я должен позволить разрушиться всем своим одиннадцати орудиям.

— !

— Каждое испытание увеличивает определенную характеристику: скорость, ловкость, силу, выносливость, магию и другие. В отличие от «Озверения» Оттара, которое повышает все его характеристики одновременно, моя магия делает это постепенно.

Холодный пот струился по лбу. Его слова были правдой: его магия действительно была неэффективной, но и абсолютно безрисковой. По мере продвижения он становился сильнее, не тратя ни капли сил. Еще страшнее было представить, какую силу он высвободит, когда все двенадцать орудий будут полностью освобождены. Его магия могла преодолеть даже пределы стандартного ранга, достигая запретных уровней.

— Каждое оружие уникально. Этот «Топор третьего испытания — Далбазар» не так прост в обращении, как предыдущие, но его удар поистине разрушителен.

Профессор Леон, слегка наклонившись, поднял огромный топор, накапливая силу в плечах. Хотя это было магическое оружие, его вес даже на расстоянии внушал страх.

— Сможешь ли ты остановить это, Белл? — спросил он, опуская топор по диагонали. В тот же миг появилось гигантское лезвие света, озарив воздух своим ослепительным сиянием.

Я почувствовал, как на меня нахлынуло дежавю, словно я снова оказался на «Битве Семей».

Неудержимая атака стремительно приближалась, и я сосредоточился на уклонении. Отбросив накопленную магию, я прыгнул вправо, одновременно выстрелив лучом влево. Взрыв, который я создал, придал мне ускорение. Удар был сокрушительным. Земля задрожала, и ударная волна отбросила меня на землю, заставив несколько раз перекатиться.

Когда я наконец остановился, то поднял взгляд и увидел Нину, которая сидела на земле, испуганная. Причина была очевидна: половина холма, на котором мы находились, полностью исчезла. На его месте зияла глубокая трещина, уходящая до самого основания.

— …Магия Оттара никогда не была настолько разрушительной…

Он не может сравниться с Леоном. Когда мы сражались с Рю и тремя другими, я наконец понял значение слов, которые произнес тот человек. Это «Послесвечение» — начало и исток. По сравнению с Оттаром и его «абсолютной защитой», Мастер Леон обладает «абсолютной атакой».

Теперь я понял, что когда-то слышал. Профессор Леон не просто владел «абсолютным ударом» — он сам был им.

***

— У-у-а-а-а! Начало-о-о-ось! Истинная сущность Леона Вендерберга! Его безумная и невероятная техника разрубания, «Разрушитель Замков»!

— Лицо Белла Кранела мгновенно побледнело.

— Я тоже в полном шоке!

Крики публики в колизее Амфитеатра заглушались душераздирающими воплями Ибриса. То, что начиналось как овации в адрес юноши, превратилось в трепет и страх перед рыцарем. Это было похоже на сцену из Войны Семей, когда жестокая манера боя настоящего воина передавалась из поколения в поколение.

— Техника «Первозданного Рыцаря», известного как тот, кто «разрубил замок». Атака, символизирующая сильнейшего рыцаря! — пробормотала Асфи, которая только что прибежала в колизей вместе с двумя своими подругами после поединка представителей, наблюдая за этой сюрреалистичной сценой.

Слава этого рыцаря, который теперь считается одним из величайших героев нашего времени после того, как он и Школьный округ спасли мир, неразрывно связана с историями о его разрушительном «Послесвечении».

Ни Рю, ни Айша, которые не так хорошо осведомлены о событиях за пределами своего мира, как Асфи, не могут произнести ни слова, поражённые этой впечатляющей сценой.

— За исключением богов Зевса и Геры, единственным, что смогло преодолеть Абсолютную Защиту Оттара, был Послесвечение Леона…

— Проклятье!.. Этот помешанный на рыцарстве фанатик стал ещё сильнее!

Даже Хедин и Аллен, первоклассные авантюристы, которые обычно спокойно анализируют ситуацию, не могут не признать величие силы этого рыцаря.

С точки зрения мирового признания, Леон — ближайший кандидат на звание последнего героя.

— Не строй такую глупую рожу, тупой кролик! Сейчас тебя испытывают.

Хедин, явно расстроенный, отчитывает своего глупого ученика, который стоит перед магическим зеркалом, парализованный страхом.

***

— Эту технику я называю «Послесвечение».

Холодный пот стекает по моей щеке. Краем глаза я замечаю гигантский светящийся шрам, оставленный в земле. Пока в моей голове стучит пульс, Леон с топором света спокойно идёт ко мне.

— Обычно усиливающие заклинания, такие как мои или Оттара, лишь увеличивают силу тела и оружия. Они не должны быть способны наносить удары, как выстрелы.

Не глядя на меня, рыцарь медленно подходит к Нине, которая всё ещё не может встать.

— Однако, в сочетании с этой техникой, расстояние становится неважным, и цель оказывается разрушенной.

— Что?..

— Это навык, который мы, ставшие жертвами несправедливости богов Зевса и Геры, украли, словно жалкие воры.

«Навык богов Зевса и Геры? Техника двух великих фракций, правивших Орарио на протяжении тысячи лет?»

Действительно, «Послесвечение» Леона, который он только что продемонстрировал, поразительно напоминает «Золотой разрез» Оттара. Если эта техника была разработана ими обоими пятнадцать лет назад, во времена существования семей Зевса и Геры, до их поражения Черным Драконом, то всё становится на свои места!

«Однако, даже используя похожую технику, Леон кажется куда страшнее Оттара!»

Сравнивая недавнюю атаку с Войной Семей, я заметил, что Оттар использует свою невероятную силу для усиления техники, но Леон, благодаря исключительному мастерству, значительно превосходит его. Он выбрал путь рыцаря, который специализируется исключительно на наступательных и разрушительных техниках. Его искусство может сравниться с выстрелами лучших магов и первоклассных авантюристов. Именно поэтому его называют «Первозданным Рыцарем» и «Современным Героем»!

— Чтобы усовершенствовать эту технику, по-моему, необходимо выполнить два условия. Во-первых, нужно быть экспертом в рубящем оружии, таком как мечи или топоры.

Леон останавливается перед Ниной и галантно помогает ей подняться, затем подходит к рюкзаку, лежащему на земле.

— А во-вторых, необходимо обладать каким-либо навыком или магией, связанными с усилением.

Из рюкзака Леон достает большой меч, завернутый в белую ткань.

— Другими словами, Белл... У тебя тоже есть все необходимое, чтобы овладеть «Послесвечением».

— Что?!

Не совсем осознавая смысл его слов, я с недоумением смотрю, как он с лёгкостью бросает меч перед собой. Меч вонзается в землю совсем рядом со мной.

— Это не предложение, а приказ. Возьми его.

— Э?..

Глаза Леона, полные решимости, пристально смотрят на меня, пока мой разум все еще находится в смятении.

— Ещё до того, как объявили о начале «Фестиваля», я договорился с магом в черной мантии, чтобы он показал мне записи Войны Семей на магическом кристалле.

— Что?!

— Я даже поговорил с Оттаром о его впечатлениях. После всего этого я убежден: звук колокола, который ты издаешь... Твой героический навык, безусловно, может привести к такому же мастерству.

В этот миг Леон словно растворяется в воздухе. Прежде чем я успеваю осознать происходящее, он оказывается прямо передо мной. Инстинкт подсказывает мне действовать, и я, не раздумывая, вытаскиваю меч, чтобы блокировать надвигающийся на меня топор света. Первый удар я едва выдерживаю, как и второй. Но с третьим ударом моя позиция начинает колебаться, и меня отбрасывает назад. С трудом приземлившись, я оборачиваюсь и вижу Нину, которая с изумлением смотрит на меня.

— Используй свой навык! Я дам тебе время на перезарядку!

— Что?! — спрашиваю я, не в силах поверить в происходящее.

— Попроси исцеления у Нины и звони в свой колокол изо всех сил! Мы сразимся! — повторяет он, и это заявление лишает меня дыхания.

«Сразиться с ним?! С его «Послесвечением»?! Что именно он хочет, чтобы я сделал?..» — думаю я, не зная, как правильно поступить.

Возможно ли воспроизвести технику, о которой я даже не имею представления? И смогу ли я её использовать? Знает ли богиня Гестия, подготовившая для меня это оружие, о том, что произойдёт? Чего она хочет добиться?

Сомнения появляются и исчезают, усиливая мою растерянность. В конце концов, я могу лишь задать вопрос.

— Я скажу вам своё самое сокровенное желание. Я хочу освоить эту технику!

Его взгляд, прямой и твёрдый, как меч, пронзил меня с неумолимой решимостью.

— Я разрубал холмы и замоки. С помощью этой техники я должен победить «Дракона», — сказал он.

— Что?! — воскликнул я в изумлении.

— Если верить учениям бога Зевса и богини Геры, я должен сразиться с тем, кто овладел «Послесвечением». Мы должны развиваться вместе и победить его, чтобы мой меч достиг нового уровня силы.

В его словах не было лжи. Я знаю это, я чувствую это. Мастер Леон говорит искренне. Если бы это было не так, Нина, которая знает его гораздо дольше меня, не дрожала бы от страха позади. В тот момент я смог увидеть в нём «проблемного ребёнка», который не вписывался в образ рыцаря, о котором мне рассказывали.

— Белл, приготовься! — произнёс он.

— …

— Я не намерен решать эту проблему иначе.

Словно изложив все свои мысли, Мастер Леон обеими руками сжал свой сияющий боевой топор, приняв естественную позу. Он был готов к атаке в любой момент. Да, он ведет себя как абсолютный победитель, готовый ждать моего заряда сил.

— Неужели нет другого выхода?

— Нет, другого выхода нет.

Я вышел из леса сомнений и лишь однажды усомнился в своих силах. На этом испытании, которое было замаскировано под городской фестиваль, экзаменатор, профессор Леон, уже предоставил все необходимые методы и условия для его решения. Моя задача — не встать со своего места, чтобы усомниться в своих силах, и не разорвать лист ответов в порыве отчаяния. Я должен взять свой меч (свою ручку) и сразиться с этой сложной задачей, пока не прозвенит последний колокол. Я должен понять намерения экзаменатора и найти ответ, вспомнить студенческий дух, которому научился в Школьном округе.

Поправляя свою боевую форму, которая всё ещё была на мне, я опустил центр тяжести, готовясь к бою. Звон колокола возвестил о начале, и я начал накапливать энергию в своём большом мече.

— Белл?!

— Прости, Нина… Одолжи мне свою силу.

Не отрывая взгляда от рыцаря передо мной, я извинился перед девушкой сзади и попросил о помощи.

— Я хочу оправдать ожидания профессора Леона.

И, если это возможно, превзойти их.

Моё сообщение, похоже, достигло её. Нина, потеряв дар речи, после минутного колебания кивнула. Она отошла в сторону, чтобы не мешать, и за моей спиной раздался звук, с которым она готовила свой посох.

— …

Когда я собирал частицы белого света в большой меч Вельфа, в моей голове возникали сложные формулы, которые вызывали у меня сомнения. Я был уверен, что, независимо от того, насколько сильно я заряжу меч энергией, мой удар не сможет достичь цели на расстоянии. Я не использовал его ни против Голиафа, ни даже против могучего Оттара. Каждый раз, когда я применял энергию своего большого меча, мне приходилось приближаться, чтобы нанести решающий удар.

«Неужели мне нужно подражать технике Профессора Леона и Оттара, пытаясь воспроизвести её на свой лад?»

Но это было невозможно. Я не настолько искусен. С самого начала я понимал, что потерплю неудачу.

«Может быть, существует способ сократить расстояние с помощью магии? Могу ли я использовать «Огненную стрелу» с накопленным зарядом, чтобы компенсировать этот недостаток?» — размышлял я.

Нет, профессор Леон ожидает, что я продемонстрирую его технику «Послесвечения». Он стремится к совершенству в своём искусстве, и я буду его свидетелем. Он сам говорил, что не владеет магией. Мастер разрубания ищет прежде всего меч, способный «разрубить дракона».

Кроме того, с базовой силой быстрого заклинания, такого как «Огненная стрела», я никогда не смогу повторить мощь «Послесвечения». Если что-то и может это сделать, то лишь удар, основанный на физической силе и остроте меча Вельфа.

— Тогда, если неудача неизбежна, насколько ещё мне нужно зарядить свой меч, прежде чем я буду готов? — спросил я, обращаясь к пустоте.

По моим щекам стекал холодный пот, но я не сдавался.

«Минута. Ещё минута. Я не отступлю от своей решимости. Я найду ответ своими руками».

Профессор Леон, вероятно, испытывал те же чувства, что и я. В своей борьбе, сражаясь бок о бок с богом Зевсом и богиней Герой, он должен был двигаться вперёд самостоятельно, пока не достиг силы, способной разрубить замок. Услышав его истории, я понял, что не имею права отступать. Пока мои губы произносят «я хочу быть героем», я не могу отказаться от своей цели.

— Это будет твоим первым ответом? — спросил он, его взгляд словно читал мою стойку, уровень энергии и намерения.

Я почувствовал, как невидимая сила сдавила моё сердце и горло, затрудняя дыхание. Но я не позволил себе испугаться и крепко сжал рукоять большого меча, демонстрируя свою решимость. Я осознал, что не должен полагаться только на силу своей энергии. Прежде всего, я должен понять, в чём суть этой техники. Какие законы управляют полётом удара, подобного «Послесвечению»?

Основываясь на богатом опыте сражений с неведомым в Подземелье, я собрал все свои знания и мудрость, медленно поднимая огромный меч. Словно зеркально отражая мои действия, Мастер Леон поднял свой сияющий боевой топор на уровень плеча.

— Ха-а-а-а-а!

Заряд энергии, который накапливался в течение минуты, взорвался мощным диагональным ударом от плеча. Я вложил в этот удар всю свою силу, и он нашёл точки соприкосновения между нашими стойками.

«Вот…»

* * *

* * *

«Слабак».

Рыцарь одним ударом победил его. Несмотря на своё невыгодное положение, он бросил вызов естественному порядку времени, используя только силу и мастерство. Прежде чем я успел что-либо предпринять, он обрушил на меня грозный Послесвечение.

—!!

Как и в прошлый раз, ослепительное сияние полностью лишило меня зрения. Послесвечение Леона пробил звуковой барьер, стремительно приближаясь ко мне. Однако мой удар не достиг цели!

— Гах!

Прямо передо мной мощный заряженный удар столкнулся с Послесвечение и ударил в землю. Результат столкновения был очевиден. Техника рыцаря находилась на другом уровне, и его превосходство было неоспоримо. Несмотря на частичное смягчение удара, меня отбросило назад вместе с моим большим мечом, который я не выпустил из чистого упрямства. И я оказался прямо перед Ниной.

— Белл?!

— Гух… А-а-а-а!..

Нина, наша целительница, подбежала ко мне и сразу же начала использовать свою магию, чтобы исцелить меня. Под разорванной боевой формой моя покрытая ранами кожа начала быстро восстанавливаться.

«Один удар, даже непрямой, нанёс столько урона! И всё же… он сдерживался!»

В первый раз, когда я увидел «Послесвечение», он снёс половину холма. А этот удар оставил только глубокую трещину в земле. Он не уничтожил меня!

— Белл, перестань обо мне волноваться.

—!!

— Пока ты будешь испытывать это беспокойство, ты никогда не сможешь победить мое «Послесвечение».

Даже небольшое беспокойство по отношению к Мастеру Леону включило в моём сознании внутренний стоп-кран, что было проявлением недостатка уважения к рыцарю. Эта боль и моя ситуация ясно показывали, как я ошибался.

— Нина, отойди!

Я встал и, оттолкнув свою подругу, которая исцелила моё тело, снова начал накапливать энергию. Нина, с обеспокоенным выражением лица, отошла в сторону, хотя, кажется, хотела что-то сказать.

Я держал в руках большой меч, звенящий, как колокол, готовясь к бою.

Рыцарь поднял свой сияющий топор.

И вот, как и предсказывал Леон-сенсей, началась жестокая битва с обменом ударами. Буря рубящих светов, в которой, казалось, только меня разрывали на части.

— Га-а-а-а!

Моя двухминутная зарядка энергии была прервана.

— Ещё раз.

Три минуты.

— Ещё раз.

Четыре минуты.

— Ещё раз.

Пять минут.

— Снова.

Результат всегда был один и тот же.

Как бы я ни старался понять суть техники «Послесвечение», мне не удавалось даже приблизиться к её пределам. Тем временем мой навык «Аргонавт» увеличивал свою мощь, но каждый раз его разрушали.

Ошмётки моей боевой формы полетели в разные стороны. Брызнула кровь. Мои кости начали трещать. Если бы не самоотверженность Нины, которая как целительница постоянно поддерживала моё тело и разум, я бы уже не стоял на ногах.

В какой-то момент мне удалось вызвать звук Большого Колокола. После трёхминутной подготовки чистый белый луч света смог заблокировать и отклонить Послесвечение рыцаря. По крайней мере, я так думал. Рыцарь снова взмахнул топором. Его атака была непрерывной и не давала возможности усомниться в её эффективности. Безупречное исполнение, без лишних движений и предварительных действий, заслуживало повторения, продолжения и даже усиления.

Я старался отразить первые три удара Послесвечения, но когда четвёртый достиг цели, мой «Большой Колокол» оказался бессилен. Меня отбросило назад, и моё тело, не выдержав потока света, с печальным звуком упало на землю.

Снова отброшенный, я не мог остановиться. Встав, я с ещё большей силой бросился вперёд, но внезапно на моём пути возникла преграда. Нина, отбросив посох, смело встала передо мной, встретив меня лоб в лоб. Хотя удар был тяжёлым, она не отпустила меня. Мы перекатились вместе по земле, окутанные остатками Послесвечения, пока энергия не иссякла окончательно.

Земля, уже повреждённая, пострадала ещё больше. Скалы испарились, а выжженный ландшафт дымился вокруг нас. Из защитных объятий Нины, с трудом заставляя себя открыть глаза, я увидел рыцаря, величественно стоящего вдалеке.

***

— Ух ты-ы-ы! Постойте, это же… Настоящее избиение?! — комментатор Ибрис потерял дар речи при виде этой сцены.

«Чёрная пустыня», известная как край света, была полностью преображена.

Снова и снова рыцарь обрушивал на врага мощь своего Послесвечения, сравнимую с самым мощным ударом. Страх охватил зрителей, и они застыли в полной тишине. Даже в отдалённом Школьном округе студенты с ужасом взирали на Мастера Леона, чьё безжалостное поведение они никогда прежде не видели.

— Пожалуйста, скажите нам, что сделал Белл Кранел, чтобы заслужить такое! — воскликнул Ибрис, пытаясь нарушить оглушительную тишину. Его пронзительный голос разносился по округе, но был бессильно поглощён бескрайним небом.

— Он ступил на лестницу, ведущую к героизму! — воскликнул кто-то.

— Всего лишь, — ответили братья Гулливер, Альфригг и остальные, равнодушно воспринимая звучный крик мужчины.

— Этот чёртов кролик всегда в конце концов оказывается изорванным в клочья, не так ли? — произнес Аллен, как всегда, с высокомерием, презирая ситуацию.

Могучие воины Эйнхерии, закалённые в суровых битвах на поле Фольквангр, остаются невозмутимыми в этом необычном месте. Лишь Хедин, наблюдая за мальчиком, стоящим перед зеркалом, испытывает смешанные чувства раздражения и бессилия.

— Хотя в этом мече есть примеси мифрила, он выкован из адамантита — сверхтвёрдого металла… И он уже начал трескаться?!

Пока Лили, Микото и Харухиме в страхе бледнели, Вельф, с проницательным взглядом кузнеца, оценивал состояние огромного меча, который держал в руках юноша. Этот меч был создан специально для Белла в качестве награды за победу в войне кланов. Выкованный из адамантита самим богом-кузнецом Гефестом, он должен был стать уникальным творением. Однако, видя через зеркало признаки разрушения на этом шедевре, Вельф не мог не поморщиться, поражённый силой рыцаря и его «Послесвечением».

— Неужели Богиня Гестия знала об этом и всё равно отдала мой меч Беллу? — воскликнул он с упрёком, но его крик не достиг ушей богини.

Тем временем, вдали от них, в укромном проходе на трибунах, Гестия крепко сжимала перила обеими руками.

— Белл… — прошептала она.

— Ты уверена, что правильно поступила, подвергая Белла такому сложному испытанию? — раздался голос Сир. Она появилась рядом, одетая в светло-зелёную форму.

— Я тоже не предполагала, что будет так сложно! В послании Бальдера упоминалось лишь о том, что требуется помощь в «Долине» и для «кого-то, кого нужно победить». Ах да, и ещё предлагался способ наладить отношения между Орарио и академией!

— Ах, эти отговорки. Бедняга Белл…

— Сир, меньше всего я хочу это слышать от тебя! Ведь именно ты отправила его на своё дурацкое поле!

— Прошу, не напоминай мне. Мне ещё достанется от Мии позже…

— Так и знала, что ты лентяйствуешь!

Шумная перепалка между двумя богинями начала привлекать недовольные взгляды ближайших зрителей.

Сделав глубокий вдох, Гестия снова подняла взгляд к зеркалу наверху.

— …Рано или поздно ему всё равно пришлось бы туда отправиться.

— …

— Даже Гермес сказал: Белл неизбежно будет призван встретиться с «Чёрным Драконом».

— Он уже «кандидат в герои», в конце концов.

— Тогда сейчас самое время узнать, что его ждёт, и как можно лучше подготовиться к этому. Я считаю, что это будет правильно…

Испытания, наложенные Леоном, являются частью этой подготовки, но Гестия не произносит эти слова вслух.

— Хотя мне бы хотелось, чтобы хорошие моменты длились вечно… Если мы сейчас не сделаем то, что должны, Белл и я… Вероятно, мы пожалеем об этом.

Сир, понимая истинные чувства, стоящие за этими словами, молча кивает. Обе, несмотря на разные роли и характеры, разделяют одинаковое беспокойство о юноше, который проходит суровое испытание прямо у них на глазах.

***

— Пожалуйста, прекратите, профессор Леон! — воскликнула Нина, обнимая меня сзади в попытке защитить. Её голос был на грани слёз.

Несмотря на её отчаянные мольбы, Леон не дрогнул. С холодным выражением лица, скорее напоминающим лицо рыцаря, чем мастера, он лишь пристально смотрел на меня, а его пальцы слегка дрожали.

— Это не урок! И даже не бой! Это… — не могла успокоиться Нина.

— Ты права, Нина. Это не урок и не бой. Это «крещение». — произнёс Леон с уверенностью в голосе.

— …?!.

— То же самое, что боги Зевс и Гера заставили нас пройти пятнадцать лет назад. То, с чем он рано или поздно столкнётся. Я лишь приближаю этот момент.

— …

— Если он не пройдёт это испытание, то значит он не заслуживает звания героя. Он не оправдает надежд этого мира. — слова Леона разрезали воздух и впились в меня, словно осколки стекла.

Возможно, во время наших путешествий с Ниной и другими, или моих подвигов на 29-м этаже, я тешил себя мыслью, что уже стал первоклассным авантюристом. Но теперь я осознал: с точки зрения кого-то вроде Леона, я далёк от того, чтобы считаться достойным. Я ещё ребёнок.

— Ты не собираешься подниматься, Белл? Я ещё не окончательно тебя победил. Я разрушал холмы и замки, победил дракона, но никогда не встречал такого, как ты.

Это необычное давление. Его можно даже назвать необъяснимым. Я никогда не стремился к подобному. Рубить холмы, замки и драконов мечом — это звучит абсурдно. Возможно, «герои» Богов Зевса и Геры, о которых я ничего не знаю, были такими же странными людьми.

— …Я ещё не встречал героя, подобного тебе, который способен превратить «сияние» в «свет надежды».

Но я осознал. Я понял, в чём суть этой жестокости. Я осознал истинный замысел, скрытый в этом «крещении». Я уже слышал его старые истории и знал, что он чувствует.

— Я всегда хотел, чтобы появилось больше «героев». Как в прошлом, так и сейчас.

Эти слова произнёс рыцарь, стоя по ту сторону пылающего костра.

«Ждёт… Он всё ещё ждёт».

Больше пятнадцати лет он ждал с тех пор, как ушли боги Зевс и Гера. Он ждёт меня. Он ждёт нас, будущих героев. Он ждёт, чтобы как можно больше героев появилось и последовало за ним. Поэтому я, превозмогая боль, опустил дрожащие руки на землю и встал.

— Белл!

— Нина! Пожалуйста… используй свою лечебную магию!

Я произнёс эти слова с трудом, и они смешались с каплями крови.

— Это будет последняя…!

Я собрал в кулак всю свою волю и остатки сил. Чтобы не отступить от цели, я вновь посмотрел в глаза рыцаря, которые были похожи на глаза льва. Даже кровь, текущая по моим венам, казалась мне горячей.

— Я хочу стать «героем»…!

Эти слова прозвучали, словно раскат грома, и я повторил их, провозглашая на чёрной и пустынной земле:

— Этот человек тоже ждёт одного из героев! Клянусь, я спасу этот мир, которому угрожает опасность! Клянусь, я стану тем, кого не мог разглядеть раньше! — Я даю это обещание с твёрдой решимостью, и теперь уже не смогу взять свои слова обратно.

Вдали... я замечаю рыцаря, который спокойно улыбается мне.

— «Колеблющееся Священное Кольцо, белое дыхание. Цветы поют на чистом холме...» — «Магия Крис»!

Моя собственная решимость, не навязанная извне, также была оценена Ниной. Сдерживая слезы, она громко произнесла заклинание, дарующее чистое белое исцеление. Хотя мои физические и ментальные силы были далеки от полного восстановления, моё тело и сердце нашли утешение.

Этого было достаточно.

Я извинился перед своим большим мечом, созданным из разорванных лоскутов, умоляя его одолжить мне свою силу ещё раз, а затем я призвал гром пламени.

— «Огненная стрела»!

— !

К удивлению Нины и остальных, я наложил заклинание на огромный меч, который держал обеими руками. В тот же миг раздался звон большого колокола.

«Двойной заряд».

Адамантий — сверхпрочный металл, смешанный с очищенным мифрилом, — вступил в реакцию с пламенем, блокируя поток магии. Однако, несмотря на это, я заставил его подчиниться и покрыл огромный меч «огненной броней».

«Я ещё не могу использовать «Послесвечение», как Мастер Леон. Это не та техника, которой я пока владею. Однако, если я использую свойства дистанционных заклинаний и усилю их до предела, то…»

Если мне нужно лишь преодолеть расстояние, то магии будет достаточно. Быстрое заклинание «Огненная стрела» не может сравниться по мощности с «Послесвечением». Я хорошо это понимал.

Тогда я решил объединить характеристики обеих техник, чтобы компенсировать эти ограничения. Я наделил огромный меч псевдо-«свечением». Эта идея была безумной, импровизированным экспериментом, ставкой на всё. Однако, по моему глубокому убеждению, она имела самую высокую вероятность успеха. Инстинкт настойчиво подсказывал мне, что это правильный путь. Поэтому я решил довериться своему предчувствию.

В отличие от профессора Леона и других, мне не хватает технических навыков, креативности и, возможно, даже решимости. Поэтому я использую всё, что у меня есть. Мои навыки, моя магия, весь накопленный опыт — даже наивную детскую креативность.

— Ты собираешься отказаться от совершенства техники, чтобы увеличить радиус действия своей магии, Белл? — спросил он с проницательностью.

Ему всё стало ясно с первого взгляда. Будет ли это означать поражение? Разочарование?

Но рыцарь, с улыбкой, полной дикой силы, ответил:

— Это не беспринципная ставка. Это стремление к победе, основанное на мудрости и решительности. Это… это твой истинный характер, — сказал рыцарь с улыбкой, в которой ощущалась необузданная мощь.

Вот как обстоят дела!

Вот кто я теперь!

То, чему я научился у Айз и многих других, то, что я приобрёл, сталкиваясь с неизвестностью... Теперь я Белл Кранел, первоклассный авантюрист. Внутри меня словно раздался крик, заставляя большой колокол звенеть ещё громче.

Внутри нарастающего белого света яростно металось багровое пламя. Держа огромный меч, я увидел, как Мастер Леон прищурил глаза. Как будто обрадованный тем, что встретил достойного героя истории, как взрослый с сердцем ребёнка.

— Мне бы хотелось сразиться с тобой в поединке в полную силу, — пробормотал он с некоторым сожалением. — Но... уже слишком поздно.

Затем рыцарь повернулся и поднял взгляд. Небо, покрытое тёмными облаками, прогремело.

— О-о-о-о-о! — Колоссальный рёв донёсся откуда-то извне.

— ?! — Мы с Ниной, ошеломлённые, посмотрели в сторону «долины».

То, что мы увидели, было ослепительным ливнем света, мерцающим, словно молнии, и исходящим из трещины в тёмных облаках, разошедшихся от смерча. Из темноты появилось нечто огромное, настолько длинное, что сразу сложно было понять его форму.

— Что… это?

— Огромная сороконожка? — пробормотала Нина, стоя позади меня в немом изумлении.

Я же, как опытный авантюрист, сосредоточил свой взгляд и, не в силах сдержать удивление, начал описывать то, что видел: кожа существа была тёмно-фиолетовой, а тело — более 50 метров в длину, состоящее из множества сегментов. С каждой стороны торчали десятки коротких и тонких, словно когти, ног, которые двигались с тревожным хрустом, напоминающим жужжание насекомого. Его гротескная голова имела деформированные челюсти и длинный заострённый вырост, напоминающий жало комара. По бокам головы торчали органы, напоминающие крылья, а тело было покрыто чешуёй, такой же прочной, как у дракона.

— Этого не может быть… — мелькнула мысль в моей голове, и тут же её озвучил Мастер Леон:

— Это дракон.

Прежде чем эти слова успели прозвучать, дракон, который двигался по небу, сфокусировался на нас. С презрением к насекомым, осмелившимся нарушить его территорию, он выпустил луч света из своего выроста.

Чууу-и-и-ин!

Место, где стоял Мастер Леон, поглотил взрыв.

— Профессор Леон!

— Это… «Дракон Небесной Ядовитой Сороконожки».

Прежде чем крик Нины затих, рыцарь вырвался из столба дыма и благополучно приземлился перед нами. Нина, все еще в шоке, смотрела на эту сцену, а я затаил дыхание, увидев гигантский кратер, мгновенно образовавшийся на земле.

Расстояние между нами и этим существом составляло около пяти километров. Огневая мощь, способная достать с такого расстояния?

— Если мне не изменяет память, это создание с 67-го этажа, открытое богами Зевсом и Герой, — продолжил Мастер Леон, не отрывая взгляда от монстра.

— Что?!

Эти сведения были поразительны. Драконы, обитающие в «Долине», — это древние существа, некогда бежавшие из Подземелья в мир. Поэтому существование монстра такого уровня не было чем-то невероятным, но всё же это казалось чем-то из ряда вон выходящим.

— Почему такой монстр оказался здесь?

— Около десяти дней назад мы узнали о «Драконьем Реве». Возможно, он сбежал из-за искажения в Печати.

— Что?..

В то время как Нина была охвачена тревогой, Профессор Леон сохранял спокойствие и ясно оценивал ситуацию. Я наблюдал за ним и задавался вопросом: «Неужели он уже знал об этом тогда?.. Неужели Профессор Леон…»

Прежде чем эти сомнения переросли в уверенность, рыцарь в серебряной броне начал точно анализировать ситуацию:

— Похоже, «Барьер» также был прорван. Хотя дракон все еще связан «Сетью Молний», если ему удастся освободиться, он без колебаний нападет на нас.

— !

Как отметил Профессор Леон, «Дракон Небесной Ядовитой Сороконожки», сражающийся в тёмных облаках, все еще испускал вспышки света, похожие на молнии. Присмотревшись внимательнее, можно было увидеть, что крылья дракона были запутаны в «чрезвычайно тонкой сети света». Когда я пришёл сюда, первое, что я увидел, были эти вспышки… Дракон боролся, чтобы освободиться от барьера!

Этот барьер, вероятно, был создан «Школьным округом» и простирался через всю «Долину Драконов». Как следует из названия, «Сеть Молний» оплела дракона, мешая ему двигаться. Чем больше он сопротивлялся, тем сильнее запутывался, и если бы ему удалось вырваться, он оказался бы в магической сети, которая задержала бы его, дав время для прибытия сил уничтожения… Это было поистине впечатляющее устройство.

— Ч-что же нам делать? — спросила Нина, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

Наши взгляды обратились к опытному рыцарю, который уже сталкивался с драконами в прошлом.

— «Фестиваль Городских Состязаний Орариада» отменяется! Немедленно начинаем уничтожение дракона! — громко объявил он, словно желая, чтобы и город Орарио, и Школьный округ могли услышать его через зеркало.

Затем профессор Леон спокойно повернулся, посмотрел на огромный пылающий меч, который я держал в руках, и… его взгляд остановился на мне.

— Белл, — произнёс он уверенно. — Ты его победишь.

— Что?!

— Используй против него «Послесвечение». Если ты сделаешь это сейчас, то у тебя всё получится.

Его золотые глаза смотрели на меня с непоколебимой уверенностью. На мгновение я застыл, но он, не теряя времени, повернулся и сделал шаг вперед.

— Если боги Зевс и Гера не просто шутники, «Дракон Небесной Ядовитой Сороконожки» обладает потенциалом, оценённым на 7-й уровень.

— Что?!

— Но не волнуйся. Насколько я могу судить… он слабее мастера глубин, Удэуса.

— Но… но я никогда не сражался с мастером глубин, Удэусом?!

В отчаянии, когда мне казалось, что на меня обрушилась лавина слов, я увидел, как спина Профессора Леона, который продолжал двигаться вперед, словно озорно улыбается, как это было много раз до этого.

Каким-то образом напряжение в моем теле ослабло.

— Я позабочусь о том, чтобы выиграть время.

С этими короткими словами уверенности рыцарь ринулся вперед с огромной силой. Почти одновременно «Дракон Небесной Ядовитой Сороконожки» полностью прорвал барьер света и бросился на нас.

— О-о-о-о-о!

Чудовищный дракон, извиваясь, словно змея, скользил по воздуху, словно зловещая тень. Из его пасти вырывались пучки фиолетового света, напоминающие лазерные лучи. Профессор Леон, вооружённый световым топором, без труда уклонился от первых двух выстрелов. Однако, когда к нам направился третий, мы словно застыли на месте.

— Профессор Леон?! — воскликнули мы в ужасе.

Звук взрыва фиолетового света пронзил нас до глубины души. Но…

— «Испытание меча три, Далбазар» пройдено! «Испытание меча четыре, Файрол» разблокировано! — раздался гордый голос.

Плащ рыцаря развевался, словно знамя, появилась новая, светящаяся броня. Топор света, столкнувшись с лучами, превратился в гигантский щит. Профессор Леон спокойно улыбнулся, словно желая вселить в нас уверенность.

С возросшим статусом он без колебаний продвигался вперёд, словно ослепительный свет, встречая дракона в яростной битве. Монстр седьмого уровня не смог заставить его отступить ни на шаг. Он без страха принимал все лазерные лучи света своим щитом, а затем из-за него доставал кинжал света, разрывая части дракона, словно пытаясь их оторвать. Дракон, видя силу кинжала, изогнулся, чтобы увернуться от удара. С раздражением он злобно смотрел на Профессора Леона, сосредоточив на нём всё своё внимание. Это была образцовая тактика авангарда, которая привлекала внимание врага!

— Чёрт!

Сейчас не время восхищаться им! Я взял свой меч и начал заряжать его заново.

В воздухе разнеслись большие колокола, и в то же время дракон начал раздувать каждую часть своего тела, словно воздушный шар. Не сводя глаз с Профессора Леона, дракон выпустил из своего тела большое количество «миазмов».

— Нина, используй очищающую магию «Кришайм»!

— Э?!

— Драконы 5-го уровня и выше в «Долине» испускают «заражённые миазмы»! Этот яд может разъедать раны и значительно снижать эффективность лечащей магии! Защити Белла!

— «Колыбельная ветра, Цветочная колыбель»! — произнесла Нина, услышав призыв профессора Леона и увидев чёрные миазмы, надвигавшиеся на нас подобно чёрной волне.

Она стояла передо мной, и хотя её умственная энергия была почти на нуле, она продолжала напев. В тот момент, когда тьма начала рассеиваться, вокруг меня появилась зона света, защищая от опасности.

— «Рагриэл Кришайм»! — воскликнула Нина, и в третий раз я увидел «Зону Белых Цветов».

Чёрные миазмы столкнулись с этой светлой зоной, создав впечатляющую искру. Несмотря на то что миазмы окутывали всё вокруг, они не могли проникнуть в священное место фей.

— Гух…?! — колени Нины начали медленно подгибаются.

— Нина!

— Всё в порядке! Всё в порядке, Рапи!

По какой-то причине она неправильно произнесла имя, но не было времени исправлять ошибку. Вся её энергия была направлена на поддержание барьера.

Как только мы вступили в жестокую схватку с драконом, за мгновение окружающий ландшафт был полностью разрушен; скалы, попавшие под воздействие ядовитой энергии, превратились в хрупкие кристаллы. В одно мгновение возвышенный пейзаж рухнул, и всё, что не находилось под нашими ногами, потеряло всякий смысл.

Это была ужасающая сцена, словно конец света. И я, стоявший в тылу, и Нина, исполнявшая роль поддержки, и Мастер Леон, сражавшийся в авангарде — все мы осознавали, что если не отдадим все свои силы, наши жизни будут безжалостно поглощены. Это край света, на самом дальнем севере! Это место не похоже на Подземелье, но мир здесь совершенно иной!

***

— Таких драконов… Их там много…?!

— Враги, подобные этому… Внутри этого смерча их бесчисленное множество…?!

Вид трёх авантюристов и рыцарей, безмолвно стоящих друг напротив друга, пока все мы наблюдали за ужасающей битвой с драконом, лишил нас дара речи.

— Вы это заметили? Надеюсь, вы осознаете, что у нас не так много времени.

Гермес, коснувшись края шляпы, оглядел арену, не произнося ни слова.

— Я надеюсь, вы чувствуете это. Конец приближается с севера. У нас нет времени даже на сражения друг с другом.

С самого высокого балкона Храмовой Башни Бальдер смотрел на дрожащую арену, и его слова падали на нас:

— Мы должны объединиться, и пусть больше, чем один из нас, станет героем.

В подземном алтаре Гильдии Уран, сидя на своём троне, глубоко вздохнул и прошептал:

— Это враг, с которым нам предстоит столкнуться...

Наконец, чтобы удостовериться, что её послание достигло адресатов, Гестия поделилась с ними своим видением будущего.

Все боги наблюдали за битвой с непроницаемыми лицами.

«Это… враг, с которым нам предстоит столкнуться».

***

Пока я укрывался в поле белых цветов, большой колокол продолжал звенеть, и в глубине моего сердца зазвучали слова Леон-сенсея, которые он повторял мне на протяжении всего путешествия. Я снова осознал, почему мир так нуждается в «героях», и снова проникся этим пониманием.

«Мы должны найти больше «героев», больше товарищей. Иначе нам не победить в этой последней битве».

Я крепче сжал рукоять меча. Ещё раз, и всегда, когда это будет необходимо, мы проявим нашу решимость. Чтобы остановить этот конец, мы будем сражаться вместе.

«Значит… давайте рубить».

В этот момент я вспомнил о «героях», которые оставили за собой свет, и о «рыцарях», которые доверились этому свету, желая превратить его в надежду.

Я осознал, чего от меня ждали, и понял, чего хотел.

Приняв наследие легенды о героях, от самых первых до последнего, мы будем проявлять волю до тех пор, пока не настанет этот момент.

— Ха-а-а-а!

«Аргонавт» сработал, и я представил образ Леона Вендерберга, современного героя, который, несмотря на свои поражения от других героев, всегда был готов защищать мир. С глазами, устремленными на благородного рыцаря, который пытался выполнить свою миссию, я поднял меч, окутанный пламенем. Мысленно увидев фигуры непобедимых рыцаря и воина, я воспроизвел их позы в своем теле, еще слабом, но уже непоколебимом.

Я отдавал себе отчет, что мне не хватает мастерства, но сила пламени заполняла этот пробел. Всё, что мне было нужно — это сила, магия и несгибаемая воля. Разрубить холм, разрушить замок, победить дракона.

«Значит… я могу рубить».

Я пристально посмотрел ему в львиные глаза. Его взгляд не дрогнул. Он уже унаследовал свет. Раздался звон большого колокола. Пять минут. Полный заряд завершен.

Я оценил расстояние — слишком большое, чтобы дотянуться мечом. Но затем я изрыгнул поток пламени, который с ревом пронзил воздух, устремляясь к дракону, который с недоумением наблюдал за ним.

«Послесвечение священного пламени «Арго-Веста»!» — мысленно воскликнул я.

Летающий огненный клинок, нарушив тишину, мчался, словно молния. Превратившись в ослепительное сияние, он направился к изумлённым глазам дракона. Словно «новый свет», который не был похож на свет рыцаря, он разрезал зловещего дракона пополам.

— А-а-а-а-агх! — душераздирающий крик раздался в воздухе, когда огромная фигура «Дракона Небесной Ядовитой Сороконожки» была рассечена.

Рёв пламени вскоре поглотил его последний вздох. Со стороны разорванного тела языки пламени полностью поглотили его. И когда хаотичное течение огня достигло «магического камня», который был его сердцем, расцвёл впечатляющий цветок красного огня. Пепел, словно снег, падал с неба. Огненный меч, который разрубил дракона, продолжал движение, достигая чёрных облаков, покрывающих северные земли.

Тьма рассеялась.

В «Чёрной пустыне», где, казалось, не должно быть солнца, лишь тонкий луч голубого света и ослепительная небесная лестница спустились вниз. Вместе с Ниной я завороженно смотрел на этот солнечный свет, настолько прекрасный, что казался почти знакомым.

— …Нам удалось. — тихо прошептал я.

Преодолев себя, я уронил гигантский меч, покрытый трещинами и обугленный. Частично пригнувшись, я держался за тело, которое, казалось, готово было рухнуть, но я все еще ощущал возбуждение, не совсем понимая его причины.

— У тебя получилось! — раздался голос рыцаря.

Профессор Леон, чья серебряная броня была лишь слегка обожжена, остановился перед нами с Ниной, всё ещё ошеломлёнными, и улыбнулся.

— Спасибо, Белл. Благодаря тебе, мы смогли победить дракона.

Услышав слова благодарности, я наконец-то улыбнулся.

— Ты невероятен, Рапи! Нет, Белл!

Нина, с раскрасневшимися от эмоций щеками, поспешила ко мне. Но я уже не мог держаться, нить напряжения оборвалась и моё тело рухнуло ей на руки. Я не смог сдержать горькую улыбку, вызванную счастьем.

— Это было действительно впечатляюще. Я… рад, что мы пережили это «приключение».

Профессор Леон, наблюдавший за нами с доброй улыбкой, поднял голову и прищурившись, посмотрел на луч солнца, проникавший сквозь разорванное небо. Казалось, он уважал наши достижения в этом приключении.

Смотря на это я вспомнил, о чем подумал перед сражением с драконом. Профессор Леон, наверняка, уже знал о существовании дракона, сбежавшего из под печати, и о его рёве. Уверен, он мог бы победить его в одиночку. Значит, именно поэтому он привёл нас сюда. Чтобы победить дракона, я должен был изучить «Послесвечение».

И тут...

— «Фестиваль Городских Состязаний Орариада» больше не имеет смысла, не так ли? Белл, ты хочешь продолжать сражаться?

— ...Нет.

— Понимаю. Хотя это была череда сюрпризов, я признаю свою ошибку и объявляю эту битву «ничьей». Противостояние между Орарио и Школьным округом не закончилось.

Глядя на бесстыдное выражение лица Профессора, я не мог сдержать улыбку. Нина, которая поддерживала меня, тоже, казалось, всё понимала и, с присущей ей серьезностью, изо всех сил старалась не рассмеяться.

— Если я предложу «решение» этой неразберихи, не вовлекая ни Орарио, ни Школьный округ, ты будешь готов сотрудничать?

Теперь я осознал, что имел в виду Мастер Леон, говоря о «решении».

Вместо того чтобы завершить финальное состязание «Фестиваля Городских Состязаний Орариада», мы превратили дракона, существо, которое должны были победить, во «вторгшегося». Таким образом, мы создали ситуацию, при которой окончательный исход противостояния между Орарио и Школьным округом остаётся неопределённым.

Но все ли согласятся с этим решением?

Пока я размышлял об авантюристах и студентах, наблюдавших за нами через «зеркало», Профессор Леон вновь заговорил:

— Белл, теперь, когда ты невольно столкнулся с драконом из «Долины», я хотел бы спросить: как ты считаешь, что нам следует предпринять?

— Что предпринять?

— Как ты думаешь, смогут ли авантюристы Орарио самостоятельно победить драконов? Сможем ли мы, опираясь только на силу Школьного округа, продолжать защищать нижний мир?

Это был, вероятно, последний вопрос, который профессор Леон задавал в рамках своего исследования. Через это путешествие он хотел узнать, какой ответ я могу дать на этот вопрос. Нина, затаив дыхание, наблюдала за моим лицом. Я уже принял решение.

— Даже если появится великий «герой», он не сможет победить в одиночку.

С улыбкой я посмотрел на девушку, которая открыла глаза, на рыцаря, который тоже улыбнулся, и на всех людей, наблюдавших за нами через «Зеркало Богов».

— Если мы одни, мы не можем совершить ничего. Но если нас двое, мы можем сделать гораздо больше. Если нас трое, то ещё больше. И если нас много… мы можем достичь всего.

Без помощи профессора Леона и Нины я бы никогда не победил этого дракона. Даже профессор Леон в одиночку не смог бы уничтожить всех драконов, запертых под этой печатью. У каждого из нас есть свои пределы. И именно здесь, в этот момент, я смог это осознать. Поэтому я хочу крикнуть и попросить о помощи. Потому что «много героев» безусловно сильнее, чем «один герой».

— Эти слова из истории о героях?

— Да. Это фраза из книги, которую очень любил мой дедушка… и она пришла мне в голову внезапно.

Это была фраза героя из книги, которую мой дедушка читал мне в нашей родной деревне. Эти слова всегда были у меня в сердце, и теперь, в этот момент, я почувствовал, что настало время их произнести.

— Я думаю, что без вас всех я не смогу победить… Вот что я думаю.

Профессор Леон, услышав мой ответ, глубоко кивнул, словно поставил мне высший балл.

— Я тоже так считаю.

— Профессор Леон…

— В мире ещё много тех, кто противостоит друг другу, много конфликтов. Но однажды я хочу, чтобы мы объединились. Те из нас, кто сражается с одним и тем же концом… Нет сомнения, что мы смотрим в одном направлении.

Когда он протянул мне руку в разгар нашего разговора, я уже знал свой ответ. Улыбаясь, я крепко пожал ему руку. Нина, внимательно наблюдавшая за нами, тоже улыбнулась. Хотя небо снова пыталось закрыться темными облаками, тёплый свет солнца продолжал освещать нас до конца.

***

Среди долгого молчания, божественный голос разнесся по Орарио и Школьному округу.

— Как отметил «Первозданный Рыцарь», кажется, что окончательный исход не достигнут… Орарио и Школьный округ, что теперь будем делать?

Голос Гермеса, в котором слышалось равнодушие, эхом разнёсся по амфитеатру и арене через магический усилитель. Все на трибунах сидели с серьёзными лицами или со скрещёнными на груди руками, погружённые в свои мысли, в то время как боги беззаботно беседовали.

— Это было страшно, не правда ли? «Долина Дракона» ужасает. Кто-то должен подчинить себе такое место. И пока они ссорятся, никто не сможет этого сделать. Это божественное послание.

Мир нуждается в героях…

В храмовой башне, возвышавшейся в Школьном округе, бог света, улыбаясь с закрытыми глазами, тоже пробормотал:

— Если вы опустите поднятые кулаки, мы, боги Денатуса, станем посредниками между Орарио и Школьным округом и найдём конструктивный компромисс… Что думаете?

Всё в руках богов.

— Это ужасная шутка! — авантюристы и студенты в один голос выплюнули.

Но никто не стал возражать, однако никто и не принял с улыбкой протянутую руку богов.

* * *